Воскрешение храма

И воцарилась вдруг тишина, точно в ожидании чуда. Смолкли даже неистово чирикавшие воробьи, вспорхнув на венчающий храм крест. Бледный от волнения церковнослужитель, потянул на себя верёвочный хвостик и с силой отбросил руку вперёд. Слух обожгло давно позабытым, почти незнакомым звуком колокола, несравнимым ни с каким другим, привычным нашему уху. И вот уже над старинным селом Введеньем, что стоит неподалёку от Шуи, разлился колокольный звон, призывая людей в возрождающийся храм некогда знаменитого Николо-Шартомского монастыря. По поручению Ивановской епархии первый водосвятный молебен в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы отслужил иеромонах отец Никон.

Точное время основания Николо-Шартомского мужского монастыря пока не установлено. Некоторые исследователи родной старины считают его ровесником Шуи. А в книге историка Владимира Андреевича Борисова "Описание города Шуи и его окрестностей" есть такая запись: "В отдалённой древности, среди мрачных шуйских лесов, неизвестная рука положила основание Шартомской обители иноков. Обитель сия находится в двенадцати верстах от города Шуи, на север. Близ её находятся два торговых села - Введенское и Большие Пупки (ныне Чернцы). Название своё обитель получила от реки, называвшейся прежде Шартома (Шахма), вливающейся недалеко от монастыря в реку Молохту. При слиянии сей с рекой Тезой и расположен монастырь".

Согласно другому преданию, во второй половине XII века беглый холоп князя Юрия Долгорукого Никола Шартом со своими товарищами Федосом, Сидором и другими обосновались на берегу безымянной речки, которую и назвали Шартомой. А вскоре и построили нехитрый деревянный монастырёк. Сам же основатель его стал первым игуменом, настоятелем.

Первое документальное упоминание об этом храме относится к 1425 году, о чём записано в одной из духовных грамот того времени. В ней же приводится ещё одно народное предание: будто бы обитель была построена в честь найденной на берегу Шартомы иконы Николая Чудотворца ещё до княжения великого князя Московского Василия Тёмного. Вид монастырь имел в древности иной, чем теперь. Существующее ныне каменное пятиглавое здание было построено, если верить отметке на одном из его крестов, в 1651 году, открыто 27 апреля по благословению Суздальского и Тарусского архиепископа Сфапиона.

В 1654 году, как сказано в старинном акте, монастырь от молнии сгорел до основания. А ещё раньше неоднократно подвергался разорению. Читаем в древнем документе: "В нынешнем 127 году польские и литовские люди, Черкассы и с Вязников воры, и казаки, в вотчине у Николы Чудотворца были, и войною по сёлам и по деревням стояли, и на монастыре, и монастырскую вотчину разорили; и в церкви образы обдирали, и сосуды церковные брали, и ризы, и шапку архимандричью, и всю службу взяли; и лошади монастырские побрали, и рогатую скотину большую и малую побили, и братию, и служку, и крестьян посекли; и сёла монастырские пожгли; и хлеб стоячий и молочёный побрали; и всяким разорением монастырь и монастырскую вотчину разорили; и слуг и крестьян в полон поймали. - То наши и речи".

Но не только о беде обители узнаём мы из этого любопытного свидетельства. Как и другие сохранившиеся документы показывают исключительно высокое положение Николо-Шартомского монастыря, особенно в далёком прошлом. В его ведении тогда были ещё четыре монастыря - Шуйско-Троицкий, Богоявленский в Мстерской слободе Вязниковского уезда, Казанский в селе Кохме и Введенский, находившийся поблизости, а также Космодемьянская и Городищевская пустыни во Владимирском и Суздальском уездах. В 1506 году великий князь Василий Иоаннович даровал монастырю несудимую грамоту, которой определялось судить архимандрита (настоятеля монастыря) с братиею только самому великому князю или его боярину. Ещё одна грамота, ограждающая монастырь от притеснений местных князей Василия и Ивана Несвицких, была дана царём Иваном Грозным.

В XVII веке Николо-Шартомскому монастырю принадлежали окрестные сёла и деревни с общим числом душ 1472. Но крестьяне не отбывали монастырскую барщину, а лишь платили святым отцам денежный оброк. Здесь, видимо, сказывался кустарно-торговый характер занятий местных жителей. В центральном селе Введенье в ту пору действовало множество разных ремёсел - портные и мельники, каменщики, плотники, кузнецы, кожевники и сапожники. Позднее появились ещё и небольшие полотняные мануфактуры (светёлки). У стен монастыря ежегодно, в мае, проходили знаменитые Никольские ярмарки, на которые съезжались купцы из Москвы и Петербурга, с Поволжья и Дона, с Украины, из Сибири и даже заморские гости.

Предприимчивости монастырской братии можно и позавидовать - ведь всё вокруг управлялось ею. И не случайно, что местным архимандритам, в числе немногих избранных, дозволялось весной после Николина дня являться ко двору государеву для поднесения царю просфоры и святой воды. Об авторитете Николо-Шартомского монастыря говорит и следующий факт: в его синодиках записаны имена князей Хованских, Пожарских, Горбатых и других исторических личностей.

К истории этого старейшего в Ивановской области храма следует добавить некоторые сведения по его архитектурно-строительному содержанию. Монастырь во Введенье, возведённый в стиле византийско-русской архитектурной школы, - это целый комплекс церковных зданий и сооружений. Самое высокое из их числа - отдельно стоящая пятиярусная колокольня. Рядом с ней - величественная Никольская соборная церковь, построенная в 1651 году. Спустя 27 лет сооружена просторная (с кельями и трапезной) Казанская церковь, а вместе с ней и маленькая, так сказать, дежурная, повседневная церковка. Есть и пятая - Преображенская церковь, имеющая несколько обособленную усадьбу. Заложена она была раньше всех своих соседок (имеется в виду каменный вариант) - в 1626 году, а открыта... в 1813-м. Комплекс монастырских строений по-своеобразному строг и выразителен, что вполне отвечает духу древнерусского зодчества. Красоту храма удачно дополняет живописная окрестная природа. Летом все пять церквей с множеством сияющих на солнце крестов отражаются в зеркале реки.

Тяжёлую судьбу многих храмов в советские десятилетия разделил и Николо-Шартомский монастырь. Попытки восстановить его с помощью государства не увенчались успехом. Славная некогда обитель на глазах превращалась в развалины. И вот недавно, в конце октября минувшего года, я побывал во Введенье и не поверил увиденному. Храм точно ожил от приложенной к нему заботливой руки. Аккуратно вычищенная кирпичная ограда, вскопана и проборонована земля монастырского двора, домашняя чистота внутри помещений. И вовсю там кипела работа. Гудела небольшая пилорама, завивалась из-под рубанка древесная стружка, стучали о пробойники молотки. Тут я впервые и познакомился с иеромонахом Никоном и пятью его послушниками. Теперь их уже пятнадцать, заметно прибавилось и сделанного.

Что поразило в работе этих людей - полнейшая самоотдача. Все, кроме Никона, трудятся здесь безвозмездно, "во благо божьего дела". Работают от темна до темна и делают всё как истинные мастеровые люди. Сам Никон, совсем ещё юноша, владеет плотницким и столярным делом, квалифицированно разбирается в электричестве, не говоря уж о чисто церковных заботах. И всё горит в его руках. Вот уже и полы уложены прочно в одной из церквей, наполняются домашним уютом первые кельи, и печи, мастерски сложенные, согревают помещения. Ведь люди живут пока, можно сказать, на улице, в "прорабском" вагончике. Но не услышал от них ни единой жалобы на трудности.

Там просто не принято жаловаться, поскольку и дело это само добровольное, и сопутствующая ему нравственность особой категории. Однако и без слов видно, как нелегко этим подвижникам. Нужно, к примеру, поменять сгнившие полукруглые рамы в окнах храма, а сделать их собственными силами невозможно. Требуется квалифицированная помощь в укреплении потолочных перекрытий. И вообще, для проведения восстановительных работ необходимо большее число людей. Из местных же, из ивановских, в монастырь пришло только двое, остальные прибыли сюда из других областей. Отец Никон частенько посматривает из-под ладошки на тропу, ведущую к храму. Иногда приходят добровольные помощники из местных жителей. Вот пожилой мужчина вызвался постолярничать - спасибо ему. Ещё один человек принес два ведра картошки, старая женщина поделилась с послушниками хлебом.

Тут надо помнить, что церковь всегда держалась на пожертвованиях своих прихожан, сейчас же ей эта поддержка особенно необходима. Ведь прокормить пятнадцать здоровых мужчин, целый день работающих на морозе, совсем не простое дело. Паёк им, конечно, выделяется, но такой же, как всем, скромный, талонный. Купить же чего-то дополнительно - задача не из лёгких. Вот сейчас вовсе оказались без картошки. Отзовитесь, местные благодетели! Храм примет с благодарностью и другие пожертвования. По словам отца Никона, уже сообщил о готовности выделить денежную помощь на восстановление монастыря директор птицефабрики "Шуйская" Александр Иванович Вязниковцев. С благодарностью отозвался церковнослужитель о "радениях" председателя местного райисполкома Анатолия Владимировича Бахвалова.

- Но самое дорогое для нас, - сказал отец Никон, - когда люди, не называя себя, присылают в храм свои скромные пожертвования.

Эту же мысль, о христианском бескорыстии, высказал в нашей беседе и настоятель Шуйского Преображенского собора отец Софроний. Сейчас его заботы - о восстановления Воскресенского собора и принадлежащей ему знаменитой 106-метровой колокольни в центре Шуи. Как известно, этот храм также передан верующим и будет открыт для прихожан. Реставрация его силами государства ведётся, но не вызывает оптимизма. Уже более трёх лет колокольня укрыта строительными лесами, срок их годности вышел, а работы снаружи даже не начинались. И вовсе не коснулась рука реставратора самого собора. На открытый ещё несколько лет назад счёт на его восстановление поступают скудные пожертвования. Люди не верят, что их деньги пойдут по назначению. Теперь такой счёт открыла сама церковь, и результаты заметно стали меняться к лучшему. Однако требуется куда больше.

Всего же в Шуе и районе насчитывается около сорока храмов, нуждающихся в восстановлении. Часть из них уже передана верующим. Все эти церкви находятся в арендном пользовании местных промышленных и сельскохозяйственных предприятий, которые обязаны содержать их в надлежащем состоянии. Но этого повсеместно не делается. Особую архитектурную ценность представляют храмы в селах Дунилово, Васильевское и Сергеево, но, увы, запущены до безобразия. Местная организация ВООПИК бессильна сделать что-либо существенное. Все её средства уходят в основном на поддержание фасадов отдельных исторических зданий. Да и каковы они, если в прошлом году, например, архитектурные охранники города получили на свой счёт всего-то пять тысяч рублей.

Миллион рублей выделило на эти цели в масштабах области областное управление культуры. Но эти деньги были использованы, на мой взгляд, не совсем рационально. Так, 89 тысяч передано на реставрацию колокольни Воскресенского собора в Шуе. При его общей потребности 300 тысяч рублей. Примерно в таких же соотношениях находится и Благовещенская церковь в Дунилове, работы на которой ограничились, однако, лишь возведением строительных лесов. И уж совсем малость (десять тысяч рублей при общем объёме работ 670 тысяч) досталось нашему знакомому Николо-Шартомскому монастырю. К чему веду речь? Дабы не распыляться, не лучше ли сосредоточить эти средства на двух-трёх храмах, в первую очередь тех, которые уже переданы верующим.

... Во Введенье опять звонит колокол - мирный, благостный, успокаивающий душу. На Николин день, на Рождество, Крещение... В небольшой приходской церкви, лишённой пока приличествующих ей убранств, не протолкнуться. А рядом ещё пустуют просторные монастырские здания. Но жизнь в них уже вдохнулась.

Г. СУРИН (Соб. корр. "Рабочего края").

("Рабочий Край", 2 марта 1991 г.)

Ссылки по теме:
Новая жизнь обители